ПОД ЗВЕЗДАМИ МАНЬЧЖУРИИ

К 60-летию Великой Победы


Чем больше времени отделяет нас от грозовых фронтовых, тем очевиднее потребность услышать буквально каждого участника Великой Отечественной. Именно из их документального повествования и складывается полная и правдивая панорама невиданного четырехлетнего сражения, роль и значение которого с годами только возрастают.
Зинаида Ильинична Крошихина - уроженка Турьинских Рудников, старожил Краснотурьинска, одна из тех, кто встретил победный май на Дальнем Востоке, в составе действующей армии, противостоявшей Квантунской, «игравшей мускулами» всю войну. Свидетельство ее мужества и героизма - медаль «За победу над Японией» и орден Отечественной войны II степени.
...Зину, выпускницу Серовского медучилища, год отработавшую в карпинской больнице, призвали в армию почти сразу после начала войны. Вопреки прогнозам девушки, поезд помчал ее не на запад, а на восток. Здесь, в небольшом городке на границе с Китаем, разместился большой эвакогоспиталь. Но проработала она в нем всего два месяца: в сентябре 41-го Зину перевели в полевой - сначала старшей медицинской сестрой, потом - старшей операционной сестрой.
Как выдержало ее девичье сердечко столько боли и страданий, и сама удивляется. С каждых носилок (а раненых выгружала сама) доносились стоны и мольбы. Но не всегда пересохшие запекшиеся губы солдат - вчерашних мальчишек - просили ее о помощи.
– Сестра! Дай мне яду, не хочу жить...- сколько таких страшных признаний выслушала Зина от фронтовиков, ставших калеками. Только спустя годы и десятилетия задумается об их дальнейшей судьбе: куда отправлялись они после выписки из госпиталя, что стало с ними? Они так не хотели быть обузой своим матерям, женам, детям.
Но тогда главнее для нее было другое - спасать жизни, бороться вместе с полевыми хирургами за каждого тяжелораненого. Конвейер человеческих страданий, казалось, никогда не остановится, - эшелоны с ранеными шли и шли на восток. Врачи и медсестры выбивались из сил, но операции продолжались круглосуточно, бывало, и при свете керосиновой лампы. Осколочные и пулевые ранения, черепно-мозговые травмы - с чем только не сталкивалась операционная сестра каждый день, в каждое дежурство. А вот с сепсисом, с абцессами после операции - ни разу. Хотя ни о каком одноразовом использовании бинтов, марли, простыней и речи быть не могло. Стирали их сами, сушили днем на солнышке и снова и снова использовали в качестве перевязочного материала.
После дежурства хотелось рухнуть тут же, не выходя из госпиталя, и спать, спать... Но армейская дисциплина заставляла собираться с силами и отправляться в китайскую фанзу - маленький дощатый домик. В таких фанзах жил медицинский персонал госпиталя. Несмотря на опасное соседство - японцы время от времени проникали на нашу территорию с разведывательными целями, - девчата спали как убитые. Бояться не был сил. Но обстановка все эти годы была на границе взрывоопасной, и приходилось проявлять предельную бдительность.
Как-то среди ночи Зину разбудил посыльный: «Срочно в госпиталь. Прибыло много раненых».
Полусонная девушка, пробираясь в кромешной тьме в лабиринте домишек, заблудилась.
– Стой! Стрелять буду! - услышала она окрик, от которого озноб пробежал по телу, и сна как не бывало. Часовые на границе не шутят.
– Не стреляйте! Я - медсестра. Мне надо в госпиталь. Но я заблудилась.
Через пару секунд тот же голос буркнул уже чуть мягче:
– Иди вправо.
Холодные звезды равнодушно смотрели на девушку с черного маньчжурского неба. От обиды Зина чуть не расплакалась: «Не хватало от своих пулю получить».
С изменением ситуации на фронте неуловимо менялся и психологический климат в госпиталях. Все чаще лица бойцов озарял свет надежды - победа не за горами. Тяжелораненым Зина помогала писать домой письма, и слова, что диктовали они девушке, дышали любовью и верой в скорую победу. В госпитале организовали свою художественную самодеятельность, которая стала самым эффективным средством для поднятия настроения выздоравливающих солдат и офицеров. Был и хор, руководил и дирижировал которым капитан медицинской службы Полищук. «Солдатушки, браво, ребятушки», - запевала сильным красивым голосом Зинаида. Зал (впрочем, это громко сказано, концерты проходили в столовой) замирал, а потом взрывался такими горячими аплодисментами, которым могли позавидовать именитые певцы.
Ну, а самодеятельные артисты концертами не ограничились и пошли дальше в своем творчестве: вскоре народ в столовую спешил... на спектакли. В «Евгении Онегине» Зинаиде доверили роль Татьяны. Она вышла на сцену в длинном кисейном платье (кисеей послужила марля) и разбила сердце - нет, не Онегина, а совершенно реального старшего лейтенанта Павла Швецова.
После спектакля кто-то взял в руки баян, и начались танцы. Павел пригласил Зину на вальс и не отходил от нее весь вечер. Строгая девушка только и позволила, что проводить себя до дома.
А вскоре пришел приказ о переводе офицера Швецова в другую воинскую часть, и началась романтическая переписка.
Тем и хороша молодость, что с ее возвышенными мечтами и чувствами не в силах справиться даже война. Зиночка встретила своего суженого, но звали его Сергей (рассказывая спустя полвека эту историю своей внучке, Зинаида Ильинична так объяснит расставание с Павлом: «Он был сын генерала, а я простая девушка»). Узнав, что его любимая вышла замуж, Павел пришлет открытку: «Я встречал много девушек, но с твоим именем у меня связаны самые лучшие воспоминания. Желаю вам счастливой жизни. Считай меня другом на всю жизнь». Больше о нем она ничего не слышала.
Только в ноябре 45-го Зина демобилизовалась из армии и вместе с мужем приехала в его родной город Свердловск. До дому было - рукой подать, но повидаться с мамой удавалось редко - семья, работа, забота о маленькой дочурке отнимали все время. А между тем здоровье матери все ухудшалось, и в 1953 году они переезжают в Краснотурьинск.
Родной город тепло приветил семью фронтовиков. Зинаида Ильинична устроилась фельдшером в детскую больницу, Сергей Михайлович стал работать в системе МВД. В 1961 году Зинаида Ильинична перешла в клиническую лабораторию онкодиспансера, где и трудилась больше 20 лет. А еще успевала подрабатывать в Доме ребенка (хотелось помочь семье дочери). И все это время она принимала самое активное участие в общественной жизни коллектива больницы: возглавляла товарищеский суд, работала в комитете народного контроля. Дважды краснотурьинцы избирали ее депутатом городского Совета.
– И как тебя на все хватает? - бывало, удивлялся кто-нибудь из коллег.
Скромно отмалчиваясь, Зинаида Ильинична в душе была уверена - фронтовая закалка помогает. Но возраст и хворобы делают свое дело - сейчас мир сузился до границ ее комнаты. Однако всегда рядом родные и близкие ей люди - дочь, зять, внуки, правнучка. Есть кому рассказать о фронтовой молодости, о радостях и страданиях, о потерях и обретениях, о любви и счастье, встреченных под звездами Маньчжурии.
Внучка Машенька даже дневник завела, куда записывает бабушкины воспоминания. Ей так близка и понятна та двадцатилетняя девушка из 41-го...