БАРОН (кричит). Все было. Дом в Москве. Дом в Петербурге. Кареты… кареты с гербами!
…Служил в казенной палате… Мундир, фуражка с кокардой… растратил казенные деньги, надели на меня арестантский халат… потом вот это надел…
САТИН. Брось! И забудьте о каретах дедушки… в карете прошлого никуда не уедешь…
М. Горький «На дне»
(1900-1902 г.).
А ведь как легко сегодня даже самым добропорядочным людям скатиться на дно жизни. И как легко равнодушному человеку сказать: «Пусть сами выпутываются!». И как невероятно трудно, а зачастую даже невозможно, выбраться из трясины этого дна!
С героями этого материала я встретилась в нашей городской больнице, в отделении травматологии, где в данный момент находятся пять бомжей. После того, как медики исцелят их от недугов, им некуда будет податься. После глотка свежего воздуха, регулярного горячего питания они снова пойдут в зловонные подвалы, а столовыми для них станут помойки. Этот образ жизни стал для них не только привычным, но и единственно возможным и приемлемым. Удивительно, но некоторые не хотят менять свою жизнь – они стали бомжами по сути. Но есть и другие. Те, которым еще можно помочь. Оба наших героя заслуживают того, чтобы жить нормальной жизнью.
История № 1
НЕ ЗАРЕКАЙСЯ ОТ СУМЫ…
Галина Николаевна УДАРЦЕВА, 1949 года рождения. Те, кто живет в районе магазина «Ветеран», наверняка узнали сидящую на больничной койке женщину. Практически каждый день она просит у покупателей этого магазина милостыню. Одни подают, другие нет. Когда совсем пусто в кармане и нет денег на хлеб, ей дают его в долг продавцы. Они хорошо знают, что Галина всегда отдаст – несмотря на ее внешний вид и образ жизни, на который ее толкнули обстоятельства, сохранила она в душе ценные человеческие качества, одно из них - порядочность.
Жила на свете красивая девушка. Как и положено, вышла замуж, родила сына. Первая беда случилась, когда Сереженьке исполнилось 1 год 2 месяца. Мальчик заболел менингитом, да так и не оправился после болезни. Сергей остался инвалидом на всю жизнь (сейчас он живет в нашем психоинтернате). Потом – развод с мужем, на руках остался ребенок-инвалид. Нищенская зарплата, которую получала женщина, работая в детских яслях N 8, не давала возможности жить нормально. Но Галина не опустила руки – занялась торговлей, в то время таких, как она, называли «челноками». Крутилась, как могла, старалась, чтобы Сережа ни в чем не нуждался.
Все мы хорошо помним, что случилось со многими мелкими предпринимателями в 98-м. Вот и Галину не минула чаша сия – ее нехитрый бизнес развалился, а огромные долги остались. Крах! С этого момента жизнь ее пошла под уклон. Ко дну.
Поначалу она пыталась продолжать зарабатывать тем же способом, но этого не хватало даже, чтобы покрыть проценты от займов. В это время заболела мама. Врачи поставили смертельный диагноз – рак. Тогда в медицине, как и везде, был финансовый кризис, на лекарства для пациентов денег не было. И снова – долги. Непосильные испытания вынудили Галину Ударцеву пойти на крайнюю меру - в 2001 году она продала квартиру и покрыла тем самым большую часть долга. Но и по сей день со своей минимальной пенсии (на данный момент она получает от нашего государства 1290 рублей) Галина отдает давешним заемщикам по 300 рублей в месяц.
– Мне уже не так много осталось, – говорит сидящая передо мной женщина. – Еще 2100 отдать, и все. А бизнес мой был оформлен, как полагается: патент на предпринимательство, перечисляла налоги, процент в Пенсионный фонд.
Вот и заработала Галина Николаевна себе на старость одну тысячу двести рублей. Сын тоже получает пенсию - 2900, из этой суммы матери перепадает 500 рублей, которые она с любовью тратит на него.
– Каждую неделю его навещаю. А сейчас, когда сама в больнице лежу, все, что нам дают вкусненького – конфеты, соки, фрукты – все ему несу, пусть лакомится.
Видимо, хорошей женщиной была Галина Николаевна в прошлой, благополучной жизни. После продажи квартиры ей негде стало жить – пустили добрые люди. То у одних поживет, то у других. Чтобы получать пенсию, нужна прописка – и снова ее выручили старые знакомые: каждые полгода она оформляет временную регистрацию. Пока ей доверяют. Вот и получается, что вроде и есть у нее штамп в паспорте, прикрепляющий ее к нашему городу, но фактически она – бомж.
Год назад Галина Николаевна пошла в «белый дом» на поклон, с просьбой помочь с жильем. Попала женщина на прием к первому заместителю Главы города В. А. Щупову. Он пообещал чем-нибудь помочь и для начала направил в МУП «ГУ ЖКХ», тогда директором там был А. А. Тиряков. Вроде как власти протянули руку помощи, и ей удалось встать на очередь на жилье в общежитие по ул. Чкалова, 17. Там хоть и без прописки, но обещали ей выделить койку и угол, где она могла бы жить, не стесняя своих знакомых. Ждет.
История № 2
…И ОТ ТЮРЬМЫ
Вячеслав Алексеевич КУЗНЕЦОВ, 1975 года рождения.
Однажды Славику, ученику 4 класса школы N 15, сообщили, что теперь он будет жить в интернате - маму и папу лишили родительских прав. Слава и его старший брат были направлены в Нижнетагильский детский дом. Когда пришла пора прощаться с детдомом, парень не знал, что делать со свалившейся на голову свободой и как наладить самостоятельную взрослую жизнь. Не привыкший прилагать усилия, чтобы получить тарелку супа и кроссовки, а может быть пассивный от природы, бывший детдомовец добывал себе средства к существованию воровством. Как следствие – тюремный срок.
Вышел, приехал к родителям и бабушке, которая нет-нет да и навещала внуков в интернате. Славе повезло – он устроился на работу, встретил девушку и благополучно женился. Родился сын. Но «горькая» не дала насладиться семейным счастьем. Жена настояла на разводе, а потом на выписке бывшего мужа из их квартиры. Справедливости ради надо сказать, что квартира эта досталась молодоженам от Натальиного деда. Депрессия, тяга к спиртному сделали свое дело – опять стал воровать, суд, зона. Какая-то природная инертность не дала Вячеславу найти время, чтобы прописаться у родителей до того, как его вновь посадили. На тот момент они жили в бараке (дом N 36 по улице Карпинского), в коммунальной квартире. Вышел Слава на свободу в 2003 году. За время, пока сидел, отец умер от цирроза печени, а мать обварили кипятком очередные собутыльники, после чего она скончалась. Слава попытался было занять комнату родителей, но продуманные и подкованные юридически соседи не пустили его даже на порог. Жене и сыну он был не нужен. Документов нет, идти некуда…
В больницу Слава попал из подвала дома N 86 по улице Ленина, где он жил с такими же, как он, бесправными и отвергнутыми обществом, потерявшими человеческий облик людьми. Попал лишь на третий раз, когда подключились представитель Красного Креста Антон Мартемьянов и работники социальной службы Ольга Овчинникова и Светлана Лисинова. Его попросту не хотели даже осматривать в приемном покое – кто же захочет возиться с грязным, вшивым, блохастым парнем? В первый раз из приемного покоя его отослали в поликлинику за направлением. Чтобы попасть на прием к участковому врачу, нужна элементарная медицинская карточка. Чтобы ее завести, нужны документы. Вся беда в том, что их как раз и нет (те, которые и были когда-то, остались в родительской комнате, куда его не пустили).
Во второй раз в больницу парня привел Антон. Он не стал дожидаться окончания процедуры оформления больного в это медицинское учреждение. Врачи заверили его, что «все будет хорошо». Но обманули. Вот в третий раз Антон и привлек соцзащиту. Общими усилиями удалось устроить Славу в травматологическое отделение, где он готовится к ампутации пальцев ног - результат обморожения.
Антон и Ольга присутствовали при нашей встрече со Славой в больнице. Они и рассказали, в каком виде его сюда доставляли оба раза. «Что меня поразило, - признался Антон, - Вячеслав даже не сел в машину, чтобы доехать до больницы. «Посмотрите на меня, - были его слова, - я же вам ее загажу». При этом каждый шаг давался ему с трудом, а от того, как хлюпало от гноя у него в ботинках, даже у меня мурашки по спине пробегали».
Сидевший передо мной вполне симпатичный молодой человек, совсем не походил на подвального жителя. Славу побрили, подстригли, отмыли, приодели. Вот только взгляд – померкший, неуверенный, уставший от такой собачьей жизни - выдавал в нем Другого.
– Слава, скажи, что ты кушал эти три с лишним года, где брал одежду?
– На помойках, и одежду и еду. После последнего срока я завязал с воровством.
– А попрошайничать пробовал?
– Нет. Мне совесть не позволяет, я же понимаю, что я – здоровый парень и на мне пахать да пахать.
– Что же мешает пойти работать?
– Не берут. Документов-то у меня нет, ни паспорта, ни прописки. А чтобы их восстановить, для начала нужны деньги.
– Что совсем денег в руках не держишь?
– Почему же? Бывает, иногда халтура подворачивается – то гараж кому-нибудь расчищу, то огород вскопаю.
– Сколько за такую работу платят?
– Последний раз мы с одним знакомым две фуры со стеклотарой загружали. Заработали по 50 рублей…
– Слава, какая у тебя мечта?
– (Ни секунды не задумываясь)
Жена. Работа. Квартира.
НА ВЫХОДЕ из отделения, по пути назад, к привычной благополучной жизни, где до недавнего времени не было места бомжам, я заглянула в кабинет заведующего травматологическим отделением.
– А мы и жалеем бомжей потому, что мы медики, - говорит Виктор Федорович Авдеев. -
Думаете, младшему медперсоналу приятно их обрабатывать, зная, что все усилия напрасны? Отмоем мы его, отчистим, а что дальше? После больницы снова в канализацию. Но знаете что? Честно говоря, многие бомжи и не собираются меняться. Я больше переживаю за одиноких стариков, которых много в моем отделении и за кем после больницы некому ухаживать, а сам себя он обслужить не может. Мы бы с удовольствием поддержали любое начинание, связанное с решением этой проблемы.
В любой цивилизованной стране есть приюты для тех, кому не на кого больше рассчитывать, кроме государства. В том числе для тех, кого мы называем бомжами. Есть они и в России, в основном в больших городах, где официально зарегистрированы граждане без определенного места жительства. До недавнего времени, считалось, что в Краснотурьинске нет людей БОМЖ. Пока ими всерьез не занялась соцзащита населения. Краснотурьинский городской центр обслуживания населения с недавних пор ведет картотеку людей этой категории. Сейчас в этом списке – 22 «выловленных» бомжа.
Чем реально соцработники могут помочь обитателям дна? Для начала оформить на них документы. Тех, кто на инвалидности либо в преклонном возрасте, устраивают в государственные учреждения для взрослых. Ну, а тем, кто не подходит по показаниям, по сути, они мало чем могут помочь. Отчасти это связано с тем, что на оформление документов требуется определенное время, а, как правило, после больницы следы этих людей теряются – места пребывания бомжи меняют с легкостью. Круг замыкается.
– Нам, крайне нужен Центр временного пребывания для людей, попавших в трудную жизненную ситуацию, будь то бомжи, одинокие престарелые люди, погорельцы, да кто угодно, кому некуда больше пойти, - говорит заведующая отделением срочного социального обслуживания Центра соцобслуживания Анастасия Петровна Каширова.-
Вроде как надежда на его появление есть. Центр предполагают открыть в больнице на Рудничном, где и сейчас есть 30 социальных коек. С прошлого года Комплексный центр социального обслуживания населения перешел в ведение области. В Министерстве идею открытия Центра временного пребывания одобрили, но не хотят брать здание в таком виде, в каком оно сейчас – там давно требуется капитальный ремонт. В местном бюджете для этого средства не предусмотрены – городу и муниципальных учреждений хватает. Очень хотелось бы к такому благому делу привлечь внимание предпринимателей и спонсоров.
Конечно, мы хорошо понимаем, что одним только предоставлением временного приюта бомжам мы не изменим их мировоззрение. Нами планируется привлечение трудоспособных пациентов к общественным работам, а в дальнейшем – их трудоустройство. Только в этом случае они смогут начать жить заново.
Самым страшным людским пороком является жестокое безразличие к другим людям, особенно к униженным и оскорбленным. Ведь не видеть человека в другом — это и значит потерять человека в самом себе. Может, все-таки стоит попробовать разомкнуть привычный круговорот бомжей в нашем маленьком уютном городке?
