ЗА ЧИСТОЕ НЕБО ОТЧИЗНЫ

К 60-летию великой победы


Как они рвались на фронт! 16-17-летние мальчишки не хотели оставаться в стороне и вслед за отцами и братьями мечтали попасть в гущу событий самой великой битвы на русской земле. Петя Булатов просто грезил славой Чкалова, Серова, Сафонова, и его представление о сталинских соколах, летунах, асах виделось верхом мужского самовыражения, отваги и мужества.
Но пока приходилось работать (тоже по-мужски!) в колхозе родного Туринска. С 13 лет он пахал, сеял, косил, носил мешки с пшеницей на закорках. Справлялся как взрослый и вечерами домой не приходил, а приползал от усталости. А когда ему исполнилось шестнадцать, так и сказал:
– Мама, я уже вырос, пойду на фронт. Может, там с отцом встречусь.
– Ты правильно решил, сынок. Для мужчины лучше армия, чем здесь от зари до зари спину гнуть.
Стояла осень 1943 года, свежий урожай был в закромах. Он подал заявление в военкомат, и его направили в Свердловск на пересыльный пункт. Здесь его мечта о голубом небе, о его покорении начала обретать реальность. Их, группу из девяти таких же пареньков, пристававших к каждому военному, приметил один летун.
Видно, что это был настоящий летчик! Не в общевойсковой, а в старой авиационной форме - темно-синей шинели, гимнастерке, фуражке. Одним своим видом он вызывал трепет и восхищение. А главное, пошел им навстречу и после проверки документов в отделе кадров пообещал забрать с собой в авиационное училище. Назвал время отправления поезда и наказал: не опаздывайте!
Но они проспали! Проморгали свою мечту, махнувшую им крылом и унесшуюся в высокое небо без них. После дороги и волнений, не выспавшихся и голодных (ночью местные жулики с помощью лезвий облегчили их мешки с провизией) ребят сморил беспощадный сон. Всех до одного. Винить было некого. Оставалось ждать.
На их удачу появился еще один летун, в той же форме, напоминающей густую синь предгрозового неба.
– Товарищ старший лейтенант! Возьмите нас!
– С удовольствием, ребята. Где ваши документы?
– В кадрах.
– Я проверю, а вы стойте здесь, не расходитесь.
На выходе он весело произнес: «Все в порядке, едем на вокзал. Надеюсь, никто не против стать авиационным механиком?». Возражавших не оказалось.
Так турьинский паренек вместе со сверстниками из других городов области стал курсантом Васильковского военно-авиационного технического училища. Оно было эвакуировано из Киева и базировалось в Миассе. Однако через два месяца поступила команда вернуть училище в Киев, освобожденный в ноябре от оккупации.
Срок обучения группы младших командиров рассчитан на два года, но менее чем через год их отправили на стажировку. Наконец-то! Он соскучился по настоящему делу, связанному с войной, с боевыми летчиками, с вылетами.
Аэродром в Миллерово на севере Ростовской области представлял собой обыкновенное ровное поле. Подобные места быстро обосновывались и превращались во взлетно-посадочные полосы, а при случае отсюда можно было в любое время перебазироваться. Он, 17-летний мальчишка, а уже механик эскадрильи бомбардировщиков Б-20 («Бостон»), двухмоторных, американских, доставленных к нам по ленд-лизу. В его звене три самолета, за боеспособность которых он отвечает.
Курсант Петр Булатов, конечно, мечтал о небе. Его кажущаяся доступность (протяни только руку) и непостижимая высь сводили с ума. Но у него были другие функции и задачи, безукоризненное выполнение которых вносило свою, и немалую, лепту в разгром врага. Здесь, на аэродроме, это понимал каждый.
Заправка самолета горючим, проверка наличия масла, противопожарной жидкости, антиобледенителя (используемого в американских «Дугласах»). Неусыпный контроль старшего механика, который облазит весь самолет, исследует каждую деталь, записывая все неполадки и повреждения в тетрадь дефектной ведомости. И ты устраняешь их, зная, что мелочей в этом деле нет - от исправности каждой детали и узла зависит и выполнение задания, и жизнь летуна.
А затем механик проверит твою работу, и хорошо, если не найдет замечаний. Так, в напряженном режиме работают и колдуют над самолетом все службы - оружейники, радисты, спецы из электрослужбы. Но при важности их усилий главным остается сердце машины - ее двигатель. Только его рабочее состояние позволяло летчикам подчинять себе небо и наносить страшные удары по врагу.
Сердца же механиков и техников вовсе не оставались на земле. Они уносились ввысь с пилотами и так же сжимались от напряжения и гула в ушах. А ожидание превращалось в мольбу, объединяя аэродромный люд в единое целое. Отбомбились в цель - удача, все вернулись домой - радость, счастье.
После приземления экипажи обычно отходили в сторонку, сразу же извлекались портсигары, и летуны жадно курили. Не успев поговорить, удалялись на разбор полетов.
Только в так называемые парковые дни (раз в две недели) техники и летуны открыто общались. Летчики и штурманы помогали техсоставу наводить порядок на стоянках. Но и здесь все разговоры заводились о женщинах, о любви, о будущей светлой жизни. Ее жаждали, уносились мыслями вдаль, а наяву приближали победу.
После Миллерово последовала переброска в румынский Плоешти, знаменитый нефтяной район, который не так давно их же полк и бомбил. Начались вылеты в воздушное пространство Болгарии, Югославии. В эти дни за отличное и качественное обслуживание техники курсант Булатов был награжден медалью «За боевые заслуги». Близился решающий этап - год окончания войны.
И, кажется, совсем некстати пришел приказ о возвращении курсантов в училище для окончания учебы. Самый святой миг для любого советского человека - День Победы он встречал с сокурсниками в Киеве, на освобожденной и мирной земле.
В сентябре 45-го после окончания училища сержант Булатов по распределению направляется в Крым. Но попросился на Дальний Восток и в декабре оказался в авиачасти, дислоцированной на территории Китая. Сан-Шилепу, Сандовань. Дослужившись до военного техника 1 класса, в ноябре 1951 года вернулся на Родину.
Не отгуляв отпуска, молодой военспец получает повестку из военкомата и предложение учиться в Военно-морском авиационном училище им. Молотова в одноименном городе. Не раздумывая, поехал и через год вышел из его стен техником-лейтенантом. Поступил в распоряжение командующего ВВС Черноморского флота.
Здесь, в Севастополе, для молодого офицера и началась настоящая и бурлящая жизнь. О какой летуны и техники вместе мечтали в военную лихую годину. Театры, музеи, стадионы, рестораны. Белоснежные, почти праздничные дома, масса исторических памятников, утопающие в зелени аллеи. Ради всего этого великолепия стоило воевать и рисковать жизнью.
На этой мажорной ноте, пожалуй, можно было бы закончить повествование о нашем земляке Петре Михайловиче Булатове. О его пути, начатом в войну под грозовым сводом над родной землей и законченном в Советской Армии под чистым голубым небом.
Пусть не свершилась детская мечта о наследнике сталинских соколов, не довелось сжимать штурвал боевой машины - судьба распорядилась иначе. Он и на передовой не был, не бросался в атаку, подставляя себя под пули.
Но благодаря его умению и знаниям осуществлялись беспрерывные и успешные вылеты бомбардировочной авиации для уничтожения баз, техники, живой силы противника. И проклятья из немецких окопов под сыпавшимися сверху бомбами звучали и в его адрес.
Каждый из фронтовиков знал, а историки помнят о мощи этих «летающих крепостей». Ведь помимо бомбовой нагрузки до четырех тонн Б-20 нес на борту две пушки пилота, пулеметы Березина калибра 20 мм штурмана и стрелка, да еще турельную установку стрелка-радиста. И вся эта сила использовалась во имя правды на земле. На земле, политой кровью и уготованной вечно покоиться под чистыми небесами.