Дата в календаре. Солдаты боятся только тишины…

В начале августа мы отметили очередную годовщину одного из самых крупных и решающих сражений Великой Отечественной войны – Курской битвы. В этом сражении немецкая армия потерпела жестокое поражение: было разгромлено 30 вражеских дивизий, уничтожены 1,5 тысячи танков и 3,7 тысячи самолетов, вражеская армия потеряла 500 тысяч солдат и офицеров. Сражение на Курской дуге стало настоящей катастрофой для немецких оккупантов. Победу в тех страшных кровопролитных боях ковали настоящие сыны России – такие, как наш земляк Петр Григорьевич Яговкин. С тех пор прошла целая жизнь – ровно 61 год, а рассказывает Петр Григорьевич о тех давних событиях так, точно все происходило совсем недавно…
Петр Яговкин был классным токарем. Работал на Серовском военном заводе. И когда началась война, на него – как на высококлассного специалиста – была наложена «бронь». Но ему было 18-ть, парнем он был бравым и ни на секунду не сомневался в том, что его место – не в тылу. Петя Яговкин нравился девчатам, и, отчасти воспользовавшись этим, пошел на хитрость. «Ты меня любишь?» – спросил он девушку, работавшую в отделе найма Серовского завода. Смутившись, дивчина ответила утвердительно. «Тогда пиши справку, что я разнорабочий». Так Петр Яговкин попал на фронт. В Чебаркуле, где формировались части, он попросился в разведку. Воевать начал в Ясско-Кишиневской краснознаменной ордена М. В. Кутузова двадцать седьмой артиллерийской бригаде. Служить Родине ему пришлось восемь лет – после победы в 1945-ом он не поехал домой, их эшелон был отправлен на Дальний Восток.
Будущая жена Петра Григорьевича ждала возвращения суженого долгих пять лет. Они познакомились осенью 1945 года. Только в конце войны Петр Григорьевич Яговкин смог приехать в отпуск, где и встретил свою половину. «Я сама из Пермской области, – говорит Надежда Доримедонтовна, – Петя познакомился на фронте с моим двоюродным братом, Володей, с ним и приехал в отпуск. А потом я ждала Петра до 50-го года». В юности Надежда была редкой красавицей и модницей, к тому же работала в военной организации, так что отбоя от женихов не было, но, видно, глубоко запал ей в душу веселый сероглазый разведчик Петр. И Надя осталась верна ему до конца. Они вырастили четырех сынов, хотя все время мечтали о дочерях. «Как-то, – смеется Петр Григорьевич, – захожу в магазин, а продавец меня спрашивает, как мои дочери поживают, а я ей отвечаю, мол, великолепно живут: Валерия, Александра, Виктория, Евгения (так моих сыновей зовут)». Дочери – Танюши – в семье появились позже, когда сыновья жениться стали – все три снохи Яговкиных носили красивое русское имя Татьяна. Кстати, Петр и Надежда всегда мечтали о дочке Танечке… А сейчас у Яговкиных-старших пять внуков, три правнука и… пятьдесят четыре года совместной жизни за плечами. И еще – отголоски самой страшной войны в их сердцах…
«Наша бригада, – рассказывает Петр Григорьевич, – была при резерве главного командования, местным войскам не подчинялась, а только – Главнокомандующему. Поэтому нас кидали туда, где шли наступления – с нашей стороны или со стороны врага». Разведка, как известно, всегда впереди. Задача разведчиков: обнаруживать огневые позиции врага и обстреливать их – так бригада корректировала силы противника. Зимой 1942-го бригада Петра Яговкина была переброшена из Воронежа на 250 километров в сторону Белгорода. В тридцати километрах от города разведчики начали готовить оборону, где простояли три месяца. «К тому времени, – рассказывает Петр Григорьевич, – кадровых войск у нас почти не было, они были или побиты, или сдались в плен. Остались, в основном, резервисты. Чтобы обмануть врага, мы устанавливали фанерные пушки, ложные пулеметы и… готовились к обороне».
Советское командование уже знало о подготовке немцев к наступлению в районе Курской дуги и решило перейти к преднамеренной обороне. Заместитель Верховного Главнокомандующего Г. К. Жуков принял решение «измотать» силы противника, а затем, введя свежие резервы, добить его основную группировку. Эта тактика оказалась правильной и принесла нам первую настоящую победу в ходе Отечественной войны.
– Пятого июля к нам приехал Жуков, – вспоминает Петр Григорьевич, – и почти сразу поступило распоряжение открыть огонь. В ставке знали, что враг должен был начать наступление в четыре часа утра. А мы начали его обстреливать еще накануне, в 23 часа, со всех видов орудий, «сорвав» таким образом планы врага.
Вместо четырех часов утра немцы перешли в наступление двумя часами позже. Рядом с позицией, на которой стояла 27-ая бригада, проходила шоссейная дорога Москва-Симферополь. Бойцам было видно, как по этому шоссе сплошной колонной пошли немецкие танки. «За нами протекала небольшая речушка, и вот мы видим, как танки останавливаются, поворачиваются и идут прямо на нас. А внизу, под нами, бугор, весь уставленный вражескими танками, куда снаряд даже не падает – сразу попадает в танк. День был солнечный, яркий – и вдруг небо потемнело, как перед грозой. Это немцы пустили авиацию, а у нас ни одного самолета…» Те, у кого не выдерживали нервы, выскакивали из окопов и сразу падали. Но те, кто принимали удары противника на себя, еще не знали, что позади них целый фронт маршала Конева. Войскам была дана команда к отступлению, а армии маршала Конева Сталин уже дал приказ начать наступление тяжелой артиллерией. А потом в поддержку Коневу на Прохоровку выступил степной фронт. И туда стала перебрасываться вся техника, с каждым наступлением все более мощная. «Помню, мы поймали пленного, – говорит Петр Григорьевич, – и он нам рассказывал, что фашисты никак не могли понять: почему, чем дальше они продвигаются вглубь наших территорий, тем мощнее наши удары».
На южном фланге немецким танковым дивизиям удалось продвинуться всего на тридцать километров. Войска Воронежского фронта, в которых воевал Петр Яговкин, не только остановили врага, но и сами перешли в наступление. 12 июля, в районе деревни Прохоровка развернулось крупнейшее за годы войны встречное танковое сражение. «Нам там делать было нечего, даже стрелять было нельзя, – говорит Петр Григорьевич, – мы со стороны наблюдали. День был жаркий, бой длился до самого вечера и закончился нашей победой. У фашистов тогда были большие потери. Целый месяц мы оборонительными боями изматывали противника, и пятого августа вернулись на старые рубежи».
А потом была битва за Днепр, за форсирование которого Петр Григорьевич Яговкин мог бы получить звание Героя Советского Союза. Сталин издал указ, присвоить звание Героя тому, кто первым переправится через Днепр: «Нас было пятеро разведчиков, пехота и минеры, мы смогли первыми форсировать Днепр». Когда прибыли в часть, комсорг бригады предложил Петру Григорьевичу Яговкину возглавить комсомольскую организацию, а тот отказался. Потому что хотел воевать, а не работать в штабе. Позднее командир бригады сказал молодому разведчику, что, если бы он не проявил политическую неграмотность и согласился стать комсоргом, быть бы ему Героем. Но и без этого звания солдат Яговкин воевал по-геройски, а воевать Петру Григорьевичу пришлось на всех фронтах, кроме Белорусского. В боях за Отечество он награжден орденом Красной звезды и орденом Отечественной войны и медалью «За отвагу». А еще у Петра Григорьевича Яговкина есть грамота, подписанная Верховным Главнокомандующим И. В. Сталиным, которой ветеран очень гордится. На этой грамоте указаны все города, где он побывал, все сражения и даты…
Война отучила Петра Григорьевича бояться чего-либо. Не раз приходилось солдату чувствовать ледяное дыхание смерти. И все-таки Петр Яговкин всегда верил: пусть вокруг свистят пули, грохочут взрывы – это все равно жизнь, наполненная звуками, эмоциями, криками… Страшнее тишина, от которой буквально веет чем-то неживым. И неизвестность…
Орден Красной звезды Петр Григорьевич получил, когда разведчики четко выполнили задание Малиновского. Задача было непростой – нужно было так подготовить территорию, чтобы без потерь, «с винтовкой на плече», пройти по освобожденным рубежам. «Мы засекли все огневые точки противника, точно нанесли их на карты и практически без единого выстрела освободили почти всю Румынию», – рассказывает Петр Яговкин.
Во время службы на Дальнем Востоке Петр Григорьевич научился… играть в футбол и стал хорошим вратарем. По возвращении домой о своем увлечении футболом помалкивал, однако на стадион все время тянуло – приходил, смотрел матчи. Однажды все-таки ему предложили постоять на воротах. Посмотрел капитан команды на игру Петра, да и оставил его в основном составе. Тогда Яговкины жили в поселке Кусья Пермской области. Петр работал на прииске «Уралалмаз» драгером. «У нас уже было двое детей, построили свой дом, корову держали,– рассказывает Надежда Доримедонтовна, – надо на покос, а он – на футбол. Я один раз собрала детей и привела к нему на стадион, сказала, что одна пойду косить, а он пусть играет. Только тогда бросил. А так ведь года четыре играл. Однажды команда Пети на первенстве области даже первое место взяла!»
О Петре Григорьевиче Надежда Доримедонтовна говорит с теплотой в голосе. Он всегда был заботливым мужем и любящим отцом. Сыновья выросли, как и отец, работящими, потому что с детства привыкли все по дому делать сами: мальчишки по очереди носили воду, кололи дрова, кормили скотину, мыли пол, стирали белье... Девочек в семье не было, поэтому работу не делили на мужскую и женскую. И сейчас супруги убеждены, что детей лучше воспитывать в деревне, потому что там не разбалуешься – некогда.
Когда семья приехала на Урал, долго еще сказывалась привычка жить своим хозяйством. Купили сад и держали там кроликов, кур, бычка. И сейчас Яговкины остаются садоводами, только всю тяжелую работу по саду делает сын. «Конечно, все силы взяли года, – говорит Надежда Доримедонтовна, – а раньше мы были очень активные, оба состояли в партии, всегда на виду. Я работала заведующей на центральном складе ЮЗП, а Петр – на драге. У него работа тоже очень ответственная была, люди нас уважали, а дети и внуки любили».
Сыновья давно живут своими семьями, но любимая внучка Вика всегда рядом. Она работает педагогом в Центре помощи семье и детям – совсем рядом с домом бабушки и дедушки – и каждый день прибегает к ним в гости. Пока мы разговаривали, появилась Вика, для которой бабушка, как когда-то в детстве, уже приготовила обед.
– Вот это наша любимая внучка, – с гордостью сказал Петр Григорьевич, – посмотрите, какая красивая. У нас все красивые – и дети, и внуки. Да мы и сами еще ничего. Нам годов много, а так-то мы еще совсем молодые…
Тамара ДОРОНИНА.